Мы живём в эпоху, которая характеризуется теплохладным отношением к вере. В этом смысле это можно назвать вежливой формой безбожия. Когда мы читаем Апокалипсис, там есть такие слова Господни: о, если б ты был холоден или горяч! (Откр. 3, 15). Теплохладность – это уже такое состояние души, когда человек практически к вере равнодушен. Сейчас это такое распространённое явление даже среди людей, которые и в церковь ходят. В чём это выражается? В полном равнодушии к вере как таковой. Человек не хочет трудиться над изучением слова Божия, не хочет воспитывать детей в вере. И надеется на то, что если ребёнка водить, оно потом всё само образуется. Или, допустим, младенца почаще причащать, и из него получится христианин. А как этот человек ухаживает за своим огородом? Вот растёт трава, репей, крапива, взять туда семена бросить – и потом оно само вырастет? Ничего не вырастет и никогда. Тем более, те сорняки, которые существуют вокруг нашей души, вообще всё могут заглушить. И поэтому христианская вера превращается постепенно в клуб общения. В храм сходить, поговорить, пообщаться друг с другом. У некоторых людей, и у наших детей в том числе, складывается впечатление, что храм – это какой-то такой хороший, добрый придаток к нашей жизни. Например, к детской площадке. Мы пришли играть, ну а тут ещё храм: то позвонят, то чего-то вокруг ходят, то водой обливаются. А мы: «Ха-ха-ха!», «Ха-ха-ха!», а некоторые кричат: «И мне, и мне!». Вот, собственно, и потом вышел из храма – очень доволен, а если никто на ногу не наступил, так вообще счастье. Но на самом деле всё не так. Настолько не так, что можно сказать, что всё наоборот.
Христианство – это готовность христианина каждый день и к Причастию, и к смерти за Христа. И когда дело касается смерти, то тут уже как-то не до теплохладности, потому что человек смерть воспринимает очень серьёзно, особенно, если касается его самого или самого близкого человека, тогда как-то до души доходит. Люди плачут, люди боятся, люди хотят, чтобы, если уж умирать, ну хотя бы чтобы всё было хорошо, праведно. А так смерти человек настолько боится, что даже придумали новый глагол: «А если что случится?». И все сразу понимают, что случится. Помрёт, вот что случится. Самая обычная вещь, дети с трёх лет уже понимают, что есть смерть. И надо как-то нам на это реагировать. Это очень важно. Я представляю, если бы не было смерти, мы стали бы вообще совершенно равнодушны и к вечной жизни, и к Богу.
В чём выражается ещё наша теплохладность? Бог живёт Своей жизнью, а у нас – своя, и они как бы так даже и не связаны. Связаны только тогда, когда нам что-то вдруг от Бога понадобилось. То есть мы к Богу относимся потребительски. Так обычно наши дети относятся к нам: «мам, дай», «мам, купи». А если мама не даёт, не покупает, то «плохая мама». «Мам, ты это нам подпиши, ты это нам завещай». А если нет, то скандал, «плохая мама». Такое же отношение к Богу. «Господи, помоги», «Господи, исцели», «Господи, дай», «Господи, защити». А должна быть любовь к Богу, не как сейчас говорят, в одни ворота, а это должны быть взаимные отношения. Подлинная любовь – горячая, не теплохладная, она должна быть взаимна. И вот эта взаимность – я не случайно заговорил о смерти – выражается как раз и в жизни, и в смерти человека. Для чего Господь, Отец Небесный нас создал? Участие отца и матери в нашем рождении слепое. Они даже не знали, будет мальчик или девочка, здоровый или больной, умный или дурачок. Так надеялись, что всё будет хорошо, но не всегда всё бывает хорошо, всякие бывают трудности. А у Бога о каждом из нас есть свой план в жизни. Каждый из нас, из людей, Ему нужен. А мы тут на земле устроили такую жизнь, в которой Бог является всего лишь украшением, но нашей жизни. А у нас должно быть наоборот: наша жизнь должна служить Богу. Как в Писании сказано: чтобы люди видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф. 5, 16). То есть жизнь христианина, крещёного человека, должна быть наполнена служением Богу. Апостол Павел говорит: едите ли, пьёте ли <…> все делайте во славу Божию (1 Кор. 10, 31). Строишь дом – во славу Божию, рожаешь детей – во славу Божию, женишься – во славу Божию, замуж выходишь – во славу Божию.
А как выходить замуж во славу Божию? Что это такое? Все вроде замуж выходят. Но мы-то, всё-таки, не коровы. Я почему говорю не о женитьбе, а о замужестве – ну, здесь практически одни женщины, поэтому эта тема ближе. Вообще, церковь вся у нас такая, бабская. Может, вы заметили? Я-то давно заметил. У вас ещё ничего. Знаете, я в некоторых епархиях бывал – мужики только в алтаре, а так нет – платочки, вязаные шапочки, все с покрытыми головами. А где сильная часть человечества? Ну как, они боятся в церковь ходить, они стесняются, их не приучили. Ну и так далее. То есть такая теплохладность, нет любви к Богу настолько, что даже не хотят в храм прийти, Бога поблагодарить, прославить. Хотя детей крестят. Спросишь: «Зачем крестишь?» – «Не знаю». «Зачем замуж выходить?» – «Ну как…». Вот такой ответ на ответ. На самом деле в этом огромный смысл, потому что выходить замуж для христианина имеет смысл только в одном смысле – чтобы создать малую домашнюю церковь. И нужно выбирать в мужья не того, который понравился, а выбирать с точки зрения готовности стать главой малой домашней церкви, где отец – как священник, жена – как дьякон, во всём ему помощник, а дети – как народ Божий, из которого нужно вырастить христиан. Не учёных, не космонавтов, не трактористов, не алкоголиков, не матерщинников, не штукатуров, не скотников, а вырастить христиан. И вот с этой точки зрения подбирать мужа. Сможет он руководить этим процессом воспитания наших общих детей для Господа? А если он не сможет, так на кой тогда и кому нужен такой брак? Богу – нет. Апостол Павел даже говорит: хорошо <…> оставаться как я (1 Кор. 7, 8), а он был девственником всю жизнь. Почему лучше? Потому что если это замужество не для Господа, то это как в петлю, одни только страдания и мучения. А заканчивается у половины разводом. И опять страдания, и для детей тоже. И кем они вырастут, безотцовщина? Ну, ответ понятен. Спрашивается, зачем? Мы же не коровы, должен быть в нашей жизни духовный смысл. Богу угодно, чтобы этот духовный смысл был. Но а мы-то сами не интересуемся. Чего нас интересует в свадьбе? Вот я часто женщин спрашиваю. Ну как чего? Чтоб машина была с кольцами, для чего-то бедную куклу на радиатор привязывают, её там трясёт по дорогам. Непонятно, зачем. Что за такой странный дикий ритуал, что это обозначает? Люди сами что-то сочиняют, придумывают, друг на друга смотрят, подсматривают и, как обезьянки, друг другу подражают, вместо того чтобы понять, в чём смысл семейной жизни и как детей нужно воспитать, что для этого делать. Тратим огромное количество часов для того, чтоб телевизоры смотреть и много всяких других дел, ну просто по телефону трепаться. Молодёжь сейчас полностью вообще в телефоны погрузилась, это им всё заменяет – и папу, и маму, и любые развлечения. Вообще оторвались от людского сообщества, к сожалению. И в этом тоже проявляется теплохладность в отношении к Богу, Который нам Отец, Создатель, наш Спаситель, наш защитник. Наше поведение совершенно не достойно человека. Получается, Он-то нам Отец, а мы-то Его не дети. Потому что дети так не должны относиться к родителям.
Если мы хотим успеть в нашей жизни что-то исправить, надо нам из этой теплохладности, такого равнодушия выбираться. Есть только один путь – через храм, другого пути нет. Через молитву – через домашнюю и через церковную. Через участие в Таинствах. И обязательно – через изучение Святого Евангелия, чтоб понять, а что главное в жизни. А то ведь так может получиться что мы будем отвергнуты Богом, и Господь об этом предупреждает: Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи» войдет в Царство Небесное (Мф. 7, 21). Сколько на этой земле у нас было трудностей, страданий, болезней, потерь! И что? А может оказаться, что всё зря. Мы похожи на человека, который, не зная дороги, идёт и всё дальше, дальше, дальше уходит от города, от деревни, от дороги, пока совсем не сгинет. Спрашивается, зачем он идёт? Сел бы, лучше ждал, может быть, молился, чтоб его нашли. По крайней мере, не ушёл бы в такую даль. Вот поэтому мы тоже должны, прежде всего, в своей дороге жизни Бога искать, чтобы наша жизнь была Ему угодна. Что бы мы ни делали, всё только для Него, чтоб Его, Отца Небесного, порадовать. А так на самом деле не важно, чем в жизни заниматься, лишь бы наше сердце принадлежало Богу, а то, какие мы труды на эту землю приносим, не так важно, главное, чтоб они были честные, доброкачественные, всем на радость. Надобно человеку жить так, чтобы когда он умрёт, люди не говорили: «Ну, слава Богу, помер, отмучился, и нас перестал мучить». А хорошо, чтобы народу много пришло. Чтобы люди со слезами помолились Чтобы люди сожалели, что умер, и чтобы были благодарны, что такой человек жил среди них, который действительно их жизнь освещал, как бы показывал добрый пример, чтобы и дети чувствовали, что не избавились от какого-то зловредного самодура, который, кроме подзатыльника, ещё не знает, чему научить, кроме матерщинных, слов никаких не знает. Помер – ну и слава Богу, закопали, долг свой исполнили, и до свиданья.
Вот что, размышляя над этой теплохладностью, решил вам об этом рассказать.
— Протоиерей Дмитрий Смирнов
